Автор: Grey Dragon Тема: Чисто, покойно, по-упырски, вежливо опять же...
Андрей Смирягин
ТИХОЕ КЛАДБИЩЕ
Тихо и скучно у нас на кладбище - никаких событий. Даже смешно, когда живые спрашивают, есть ли жизнь на том свете? Кончено, нет. Разве это жизнь? Тоска одна. Из развлечений разве что с бывшим певцом распада Васей, когда он не пьет кровь подзаборных алкашей, в могилке профессора Каца в кости перекинутся. Вот и сейчас мы втроем играем. У профессора в пятый раз подряд две единицы выпадают, и очередной золотой зуб из его коронки переходит в Васин рот. - А что говорит по этому поводу математическая статистика? - глумливо блестя выигранными зубами, спросил Вася. - Ну, конечно, - зашамкал профессор, пока я в свою очередь тряс и выкидывал кости, - если рассматривать задачу в масштабах времени, сравнимых с жизнью вселенной, то могут наблюдаться и более значительные последовательности одинаковых результатов, но вероятность... - Профессор, не пудрите нам мозги, - перебил его Вася, выкидывая в свою очередь две шестерки, - вы же сами только что сказали, что природа таких совпадений не отрицает. Ваш ход, академик. Кац мрачно потряс кости, а Вася снова незаметно нажал на кнопку электромагнита, спрятанного под столом. Когда кости замерли на резном столике, украденного с чьей-то могилки, на них опять красовались две единицы. Еще один золотой зуб сменил своего владельца. В этот момент сверху послышался какой-то грохот и шум. - Вася, выйди под перископ, пока мой ход, - попросил я бывшего писателя, - глянь, что там наверху за суета. Может, что-нибудь веселенькое, наконец, на кладбище приключилось. Вася напряг шею, она стала утончаться, удлиняться и его голова, как перископ ушла на поверхность. Я воспользовался случаем, пока этот шулер отвлекся, и выбросил одиннадцать, после чего подергал его за пиджак: - Ну что там? Вася втянул голову, и, поморщившись, взялся за кости. - Да, рутина - покойника хоронить привезли. - Это в двенадцать часов ночи, - удивился я, - Ты Вася совсем с головой не дружишь. Что-то здесь не то. - Точно! То-то я смотрю, покойник какой странный пошел: без гроба, без грима, да еще ногами дрыгает. Ну наконец-то настоящую развлекуху привезли, решил я, и тихо полез наверх. Спрятавшись за ближайшей плитой, я с интересом стал наблюдать, как три громилы в черных кожанках вытаскивают из джипа связанного человека с обмотанным скотчем ртом и бросают его рядом со свежевырытой могилой, в глазах у последнего я прочел смертную тоску. Один из громил, по всему было видно, распоряжался за главного. Судя по красному цвету лица и опухшим векам, он явно страдал сахарным диабетом. Двое других были на голову выше и выглядели посвежее. Какие крепыши, заметил я про себя, прямо кровь с молоком, и сглотнул слюну. Они достали из багажника лопаты и встали у края могилы. Между тем, диабетик поставил на связанного бедолагу ногу и прохрипел: - Слушай, мужик, я тебя предупреждал, что, если ты долг не отдашь, у тебя в жизни начнутся большие неприятности. Я тюрьму кормлю, а ты деньги отдавать не хочешь. Они ребята честные, но строгие... Ладно, некогда базарить, зарывайте... После этих слов он ногой столкнул извивающееся тело в холодный мрак могилы. Меня от всего увиденного аж передернуло. Как это можно живого человека в могилу зарывать? Он же пока помрет, столько отрицательной энергии выпустит, что все кладбище переполошит. Тут даже и кто тихо лежал из гроба упырем встанет. А этот несчастный так и вообще никогда не успокоится, так шатуном по земле ходить и будет. Нет, думаю, у нас место покойное, и чужой нечисти нам не надо. Встал я из-за надгробия и к ним. - Эй, ребятки, вы чего удумали? – кричу. - Здесь покойникам места не хватает, а если нам еще живые на голову сядут, вообще жизни на кладбище никакой не станет. Они с лица слегка спали, а их руки дернулись к подмышкам, но диабетик, увидев, что я один и без оружия, быстро пришел в себя и, нервно хохотнув, спросил: - А ты кто, придурок, сторож, что ли? - Да нет, живу я здесь, если эту муку, конечно, можно назвать жизнью. - А-а, бомж, значит, - громилы окончательно пришли в себя. - Ну мы тебя избавим от мучений и вместе с этим мужиком закопаем. Лови его, пацаны. Двое подручных, повинуясь команде, тут же двинулись в мою сторону. Ну, думаю, раньше времени их пугать не буду, может договориться удастся. - Да я, собственно, ребятки, и не против. Давайте так, вы вместо этого бедолаги меня закопаете. А он пусть живет, ведь мертвый-то он вам долг точно не отдаст. - Он не отдаст, жена его отдаст, - ухмыльнулся диабетик. - Она у него красивая, не отдаст, так отработает. - И много он вам должен? - решил поинтересоваться я. - А ты сам у него спроси. У вас в одной могиле много времени будет, чтобы поговорить. - Вот еще глупости, - говорю, - зачем мне его могила, у меня своя есть. Да и что, мне в могиле поболтать не с кем. Вон даже с Васей об чем угодно рассудить можно или с профессором Кацем на любую тему пофилософствовать. А про долг я затем спрашиваю, что, может, я за него отдам. Тут эти здоровые бугаи, как дети, схватились за животы и давай ржать. - Да чем ты, бомжара, отдать сможешь, - ухахатывался истерично диабетик, - пустыми бутылками, что ли? - Да нет, - говорю, - может, вы золотыми зубами возьмете? А? Диабетик стразу перестал ржать и зашевелил бровями на коротко стриженной башке. - Так ты, гад, тут гробокопательством промышляешь! А ну тащи, что ты там накопал. - Только вы сначала должны пообещать, что отпустите этого несчастного, - потребовал я нарочито жалостливо. - Конечно отпустим, мы же не беспредельщики какие-нибудь, мы понятия уважаем. - Тогда сейчас, - бросил я и тут же спустился к Васе, который, как ни в чем не бывало, продолжал играть с профессором Кацем в кости. - Ну что там, закончилось погребение? - спросил он, выбрасывая чертову дюжину - с этим махинатором и такое случалось. - Вася, срочно, есть хорошая возможность сделать доброе дело. Там у тебя был мешочек с золотыми зубами, как ты думаешь, на килограмм он потянет? - Думаю, там и больше будет, а тебе зачем? - Хочу спасти одну еще живую душу. Тут профессор Кац вынул челюсть, отковырял очередной проигранный зуб и вручил его Васе, после чего вставил челюсть на место и заметил: - Вы конечно извините меня, Борис, это не мое дело, но вы же знаете, что без причины нам запрещено вмешиваться в дела смертных, за это по головке не погладят, за это могут и в минус-гипер пространство отправить. - Да, Борь, плюнь ты на них, - поддержал его Вася, - послушай старшего товарища, пусть глупые людишки между собою сами разбираются, нам-то какое дело. - Тебе что, золота жалко? - спросил я его укоризненно, заранее зная ответ. - Боря, зачем ты меня обижаешь? Мы с тобою не первый год здесь лежим. - Тогда заткнись и давай сюда зубы! - Да бери, пожалуйста, я просто хотел сказать, что если кого хотят убить, значит ему так вверху назначено, и не наше дело что-то менять. Вася достал из-за пазухи небольшой кожаный мешочек, который когда-то был кисетом из-под табака и который его жена положила Васе в гроб на похоронах. - А вы, профессор, не хотите поучаствовать в добром деле? - поинтересовался я для проформы, впрочем, тоже уверенный в ответе. - С какой стати! Мне, молодой человек, зубы и самому пригодятся, - зашамкал профессор, - да и потом откуда вы знает, что это доброе дело. Может, тот, кого вы спасаете, бандит еще почище своих похитителей. Вы об этом подумали? - Тогда тем более он здесь не нужен, - бросил я и быстро полез наверх. На поверхности я оказался как раз вовремя. Похитители уже кинули пару лопат в яму, отчего из нее раздалось истошное мычание и вой, какой и от вурдалака не услышишь. Я почувствовал, как по всему кладбищу пронесся легкий ветерок, негромкий стон, и шелест осыпающейся на могилах земли. - Постойте, - закричал я, - вот золото. Мы же договорились. - О! Бомж-миллионер вернулся, - нервически ухмыльнулся диабетик. - А мы думали, что ты бутылки побежал собирать, чтобы денег наскрести. - Зачем бутылки, - улыбнулся я недобро, - я принес то, что вас заинтересует больше. И протянул ему мешочек с зубами, выигранными Васей у всего кладбища. Диабетик заглянул внутрь кисета, сплюнул от изумления, смешанного с отвращением, и взвесил мешочек на ладони. - Это все, что ли, золотишко? - Все. Там, правда, еще у профессора во вставной челюсти оставалось, но он точно не отдаст, а ждать пока Вася и их выиграет некогда. - Ну, если все, - он сделал паузу и повернулся к своим подручным, - тогда пли, пацаны! Мгновенно те двое достали из кожанок свои пушки и давай сдуру палить. И где их стрелять учили? Один раз только и попали, в самое, понимаешь, сердце. Оно у меня и так в неважном состоянии, а тут вообще разрыв произошел. Обидно стало, сил нет. Где ж справедливость? В голове у меня что-то щелкнуло, а горло перехватила страшная нестерпимая жажда. - А могли бы по хорошему договориться, - голосом полным сожаления, произнес я, чувствуя, как языку начинаю мешать вылезающие клыки. - Надеюсь, граждане, гепатита или спида ни у кого нет? - Пацаны, я чё-то не понял... откуда у бомжа бронежилет? - с изумлением проговорил один из подручных бугаев. - Сейчас поймешь, родной... - прорычал я, обнажив резцы вампира, и в два прыжка оказался у него на бычьей шее. Тут у меня как всегда в голове потемнело, помню только что давненько я не пил такой насыщенной кислородом и эритроцитами амброзии. Слегка утолив жажду, я заметил краем глаза, что второй подручный, побросав оружие, резво бросился к машине. Зря торопился - там на заднем сиденье его уже поджидал Вася. Двигатель этот спортсмен еще успел завести, но трогаться ему уже было ни к чему - все равно на кладбище возвращаться. Парализованный увиденным диабетик как-то сразу обмяк и сжался. А когда я отнял свое лицо от шеи его бездыханного подручного и посмотрел на него светящимся зеленоватым глазом, так он и вовсе рухнул на колени и стал быстро-быстро креститься, полагая, что ему это поможет. Наивный - раньше надо было свою душу спасть. Когда я приблизился к нему, штаны его были мокры, а сам он вонял так, что последний упырь бы таким экземпляром побрезговал. Путь живет, подумал я, изобразил дружескую улыбку и убийственно спокойным голос спросил: - Скажи, друг, у тебя папа есть? - Е-е-есть, - часто-часто моргая и стуча зубами, пролепетал он. - А мама? - И ма-ма-ма есть. - Вот, не видят твои родители, что ты творишь. А теперь слушай внимательно, сейчас достанешь этого парня из могилы и отвезешь к жене, да, и не забудь извиниться, а сам после этого пойдешь в милицию и все, что увидел на кладбище, расскажешь. Уяснил? - Ды-ды-ды... - Ну и хорошо. Да не стучи ты так зубами, раскрошатся. Тут и Вася подошел, утирая залитый кровью рот. - Эх, давненько я, Боря, виски не пил, - благодушно улыбнулся он, пряча свой кисет за пазуху, после чего обратил свой осоловевший взгляд на оставшегося в живых бандита. - А этого диабетика ты оставил на сладкое? - Ладно, пусть живет, - поморщился я, - от сахара зубы портятся. Да и будет, кому того бедолагу к жене отвезти. Вася вплотную подошел к трясущемуся парню и, облизывая рот и лицо языком, который он для этого специально удлинил, спросил: - Что сегодня пили, молодой человек? - Я не-не-не пил... - И правильно. Алкоголь это яд, особенно для свежего молодого организма. А теперь пошел отсюда, щенок! Детина, поняв, что избежал самого страшного, в мгновение ока вытащил из ямы связанного мужика, который с перепугу и непонимания, что происходит, вращал во все стороны глазами, закинул его в джип и включил, судя по дыму и искрам из под капота, сразу пятую скорость... Ломая кресты и ограды, машина, не разбирая дороги, рванула вон с нашего тихого кладбища. Психушка пацану была обеспечена. А те двое?.. Те двое теперь тут недалеко стоят. Братва им памятники вырубила во весь рост. Несколько тонн мрамора и бетона. Это изваяние так гробы придавило, что бедняги и пошевелиться не могут. Что, в общем-то, и неплохо, пусть новопреставленные спят спокойно и других больше не беспокоят.
