"И разделится истина на знание, понимание
и сопереживание в век каменный. И встанет
последняя треть вровень с правдой в век железный".
Трактат "О ложной жалости", глава VII.
***
Мальчик брел домой по вечерней улице, сквозь сырую промозглую осень. Равнодушно передвигал ногами автопилот - дорога домой известна слишком хорошо, чтобы выныривать из чарующего мира совсем недавно просмотренного кинофильма.
Боковое зрение уловило неясное движение. Движение там, где нечему было двигаться.
Разгадка оказалась проста и неприглядна, как сама жизнь: к борту продуктового киоска, спасаясь от холода и сырости, жалась маленькая собачка. Совсем щенок. Его выкинули не так давно, и белые завитки шерсти, уже изрядно посеревшие и свалявшиеся, еще хранили следы былого благородства.
Приседая на корточки и вот-вот готовясь протянуть руки, можно с удивлением рассматривать это мерзнущее чудо природы, так нелепо очутившееся на вечерней улице. Секунды решают все. Его не принести домой, если и принести, то ненадолго, а потом снова улица. Улица, где десятки и сотни щенят самого разного возраста ждут своего человека. Своего, единственного. С верой и преданностью, не имеющих аналогов в холодном мире железного века.
Мальчик присел на корточки, развязал и снова завязал шнурки, встал и равнодушно пошел дальше. Окинь кто-нибудь место действия внимательным взором, не миновать очевидцу изумления. С корточек встал осунувшийся человек, с морщинами на лице и седыми висками.
Не убей последнюю надежду, ты не его мальчик. Быть может этот щенок станет сильнее, переживет зиму и даже, раскинув когти веером, станет матерым местной стаи. Существом без последней надежды.
Как хочется просто погладить, сказать ласковые слова и пожелать дождаться своего человека. Но даже этого делать нельзя. Нужно идти домой, как можно равнодушнее.
Дрожа и поскуливая, два влажных черных глаза провожали уходящую фигуру. Он был так близко.
Сжав в карманах кулаки и кусая губы, мальчик шел по ставшей бесконечно длинной дороге. Нет, это не слезы, ведь мужчины не плачут, это вовремя пошедший дождь. Мы оба должны быть сильными, ты - чтобы верить и ждать, я - чтобы идти.
Какой тяжелый взгляд у маленького щенка. Проникает через одежду, до боли жжет кожу, покрывая волдырями спину.
Теперь я знаю, почему у Бога нет дома на земле, или люди выбили бы все стекла в его окнах.
Мальчик брел домой по вечерней улице, сквозь сырую промозглую осень. Равнодушно передвигал ногами автопилот - дорога домой известна слишком хорошо, чтобы выныривать из чарующего мира совсем недавно просмотренного кинофильма.